С точки зрения НБУ и Минфина, руководители которых выступали основными спикерами после объявленной национализации, она была необходима, чтобы спасти банк, а вместе с ним — и всю банковскую систему Украины. Дескать, банк превратился в черную дыру.

Об этом пишет «Страна«.

Будучи крупнейшим финансовым учреждением страны он привлекал огромные суммы средств населения, которые затем передавались в виде кредитов структурам Коломойского (зачастую — вообще фиктивным фирмам). Работать такой огромный пылесос мог только за счет принципа пирамиды (депозиты отдавались за счет вновь привлеченных денег), а также за счет рефинансирования Нацбанка.

На это обращали внимание и западные партнеры, которые настоятельно рекомендовали украинским властям немедленно прекратить этот праздник жизни.

Собственно, во многом под их давлением правительство с одной стороны и собственники банка с другой и пришли к соглашению о национализации. Приватбанк был выкуплен за 1 гривню, а потом, в течение года, для латания дыр он был докапитализирован еще на 140 миллиардов за счет бюджета.

Любопытно, что у Коломойского и Боголюбова совершенно иная трактовка событий. Сейчас они говорят, что их вынудила отдать банк государству «преступная группировка» во главе с главой НБУ Валерией Гонтаревой и близким к президенту финансистом Макаром Пасенюком. Мол, в результате этого сговора, Нацбанк резко поменял свои требования к банку, поставив его под намеренное давление, а также развернул медиа-кампанию для дестабилизации ситуации с «Приватом».

По этому поводу Коломойский уже дал показания Генпрокуратуре, а Боголюбов подал иск в Лондонский суд с требованием компенсации за «незаконную экспроприацию» его доли и средств в «Приватбанке».

Чего стоила стране национализация и как она повлияла на экономику Украины?

В правительстве делают акцент на том, что национализация прошла сверхуспешно, если учитывать масштаб проблемы.

Кроме краткосрочной паники, которая взвинтила на несколько дней курс доллара к гривне и привела к некоторому оттоку депозитов, других видимых последствий не было. Еще можно вспомнить попытку заморозить на счетах средства юрлиц, предпринятую новым руководством национализированного банка. Впрочем, после громких возмущений бизнесменов, менеджмент пошел на попятную и доступ к счетам вернул.

С тех пор каких-либо серьезных сбоев в работе банка не было.

Впрочем, если копнуть глубже, то проблема обнаружится серьезная.

Как уже писалось выше, за прошедший год в Приватбанк влили 140 млрд грн. Это около 5% ВВП.

«Вливания в «Приват» нельзя называть деньгами налогоплательщиков в чистом виде, — говорит экономист Андрей Блинов. — Это выпущенные облигации госзайма. Но когда при одном и том же состоянии экономики, например, на треть увеличивается денежная масса — на треть меняется масштаб цен. А это значит, что мы все платим за национализацию. И я убежден, что не только повышение минималки до 3200, но и ситуация с «Приватом» стали причиной высокой инфляции в нынешнем году, чтобы там не говорил Национальный банк».

Вторая проблема, которая может настигнуть и «Приватбанк» и, вместе с ним, государственные финансы — так называемый bail-in. Эта операция была проведена в момент национализации и заключалась в том, что обязательства банка, которые, по мнению национализаторов, принадлежали экс-собственникам банка или связанным с ними лицами, принудительно конвертировались в капитал «Привата». Та же участь постигла и владельцев еврооблигационных займов. Общая сумма конвертированных таким образом средств составляла примерно 1 миллиард евро.

И вот теперь обиженные владельцы этих средств через суды пытается свои деньги вернуть. Причем перспективы выигрыша дел оцениваются экспертами как высокие.

Более того, первые прецеденты уже есть.

Например, семья Суркисов победила в судах и через исполнительную службу теперь взыскивает с Приватбанка около 1 млрд грн.

Велик риск, что и по остальным искам банк проиграет. И ему, а точнее, государству, нужно будет найти где-нибудь миллиард евро. Причем, уже не в виде гособлиаций, а живыми деньгами.

Осложняет ситуацию и отсутствие у банка эффективного менеджмента. После национализации «Приват» полгода возглавлял бывший министр финансов Александр Шлапак. Летом он покинул свой пост и обязанности главы стала исполнять Галина Пахачук. Но полноценного руководителя у банка с тех пор так и не появилось.

Что произошло с кредитами структурам Коломойского?

Вскоре после национализации, руководство Нацбанка и Минфина заявили, что главным вопросом является судьба кредитов, которые Приватбанк выдал структурам, связанным с экс-собственниками банка.

По оценкам НБУ таких займов было выдано на 150 миллиард гривен. По первоначальным договоренностям, к 1 июля должен быть составлен план как дальше быть с этой огромной суммой. Какую ее часть экс-акционеры отдадут деньгами, под какую передадут залоги, а какую реструктуризируют или спишут по взаимному согласию.

Но согласия не получилось. Буквально сразу Коломойский дал понять, что не признает задолженность в размере 150 миллиардов. По его мнению (основанному на данных международного аудита, которые, в свою очередь, не признает НБУ) долги по кредитам связанным лицам составляет менее 10 миллиарда гривен.

Естественно, к 1 июля никакого компромисса достигнуто не было, даже несмотря на то, что к процессу урегулирования вопроса спорной задолжности подключилась компания Ротшильдов.

После наступления этой даты, общественность с интересом наблюдала что же будет дальше. Прогнозировалось несколько вариантов развития событий. Например, говорилось, что власть может начать конфискацию активов Коломойского, арест всех его счетов, что может привести к открытой войне между олигархом и президентом.

Но вышло все несколько иначе. Точнее — совсем иначе.

Да, в начале июля руководство Приватбанка, Нацбанка, Минфина, Генпрокуратуры и других органов власти сделали несколько жестких заявлений с угрозами показать Коломойскому кузькину мать во всей ее красе.

Так, 4 июля 2017 года Александр Шлапак заявил, что были установлены системные нарушения со стороны бывшего менеджмента банка при выдаче займов на 133 млрд грн и их обслуживании. По этому факту Генпрокуратура открыла уголовные дела по ст. 218 и 220 — доведение банка до неплатежеспособности.

Более того, в СМИ появились сведения, что Нацбанк готовит конфискацию части активов Коломойского. В частности — самолетов МАУ, курорта Буковель, здания, где находится телекомпания 1+1.

Но… С тех пор никаких реальных действий по принуждению к погашению проблемных долгов не предпринималось.

«Банк не ведет существенной активизации исково-претензионной деятельности. Кредиты просто не обслуживаются и не оплачиваются. И банк по большому счету, в лице государства, уже не решается заниматься взысканием либо залоговых активов, либо какого-то имущества проблемных заемщиков. И это самая большая проблема, которая есть в банке», — говорит Андрей Блинов.

«Ввиду отсутствия желания кого-либо взять на себя ответственность, переговоры о реструктуризации провалились. Банк пытается взыскать убытки в Лондонском и украинских судах, через Генпрокуратуру», — отмечает экс-корпоративный секретарь «Приватбанка» Виктория Страхова.

Более того, в СМИ появилась информация, что компании, которые были связаны с экс-владельцами Приватбанка и брали у него кредиты, в настоящее время массово банкротятся и ликвидируются.

Кроме того, случилась крайне мутная история с исками от имени «Приватбанка» против фирм, связанных с Коломойским, о возврате долгов. Банк заявил, что эти иски поддельные и подавались подставными лицами.

Естественно, все эти махинации вряд ли были бы возможны без согласия (или, как минимум, непротивления) руководства страны.

В этой связи, естественно, возникают большие сомнения, что власти реально хотят взыскать с Коломойского многомиллиардные долги. И грозные заявления — не более чем дымовая завеса, призванная скрыть большой и взаимовыгодный «договорняк».

В этой связи, очень характерно появление информации о тайной встрече генпрокурора Юрия Луценко и Игоря Коломойского в Амстердаме. Часть наблюдателей ее сразу же связало с делами вокруг «Приватбанка».

Впрочем, вероятность «жесткого» варианта все же не стоит сбрасывать со счетов. Западу вряд ли понравится сценарий, при котором дыры в Приватбанке и дальше будет покрывать бюджет Украины, а не бывшие акционеры. Поэтому не исключено давления по этому вопросу на Киев.

Причем часть представителей украинской власти (например, министр финансов Данилюк) настроены пройти путь разборок с Коломойским до конца.

Вероятно, этот вариант не сбрасывают со счетов и экс-владельцы. Поэтому они и заявляют о «преступной группировке» и готовят иски (см. выше).

Параллельно, по слухам, Коломойский все более активно наводит мосты с оппозиционными политиками, чтобы, в случае критической ситуации для собственого бизнеса, создать для власти такие проблемы, чтоб ей было уже не до долгов перед «Приватбанком».

Какое будущее ждет банк?

В первую очередь, ответ на этот вопрос зависит от того, смогут ли взыскать задолженность с бывших владельцев или нет. И насколько этот процесс будет болезненным.

Открытое противостояние между Коломойским и властями (если те все же решатся на раскулачивание олигарха) может не только привести к острейшему политическому конфликту, но и к серьезным проблемам для самого банка. Судебные тяжбы по оспариванию национализации надолго параллизуют любые перспективы развития «Привата», а массированная кампания в СМИ, может вызвать панику и отток депозитов.

Если же государство решит простить экс-владельцам долги, то это будет означать дальнейшие многомиллиардные вливания в банк госсредств со всеми вытекающими отсюда последствиями для инфляции и курса гривны.

«Банку очень тяжело выйти на положительную рентабельность (по итогам 10 месяцев 2017 года «Приватбанк» получил 1,6 миллиарда гривен убытков — Прим.Ред.). Грубо говоря, процентные платежи по кредитам ниже, чем выплаты по депозитам. И у «Приватбанка» нет возможности долго продолжать такую политику», — говорит  экономист Андрей Блинов.

Очевидно, что в нынешнем состоянии «Приватбанк» это проблемный актив, который тяжело тянуть государству, но, с другой стороны, и передать его в частные руки проблематично даже даром.

Поэтому, в экспертных кругах обсуждается два варианта его будущего. Первый — это сохранение в госсобственности и создание на его базе мега-банка вроде российского «Сбербанка», который бы аккумулировал средства для масштабного кредитования населения и экономики. Но этот вариант практически невозможен, так как категорически против будут западные партнеры и МВФ.

Поэтому более вероятен второй вариант — реструктуризация. Выделение наиболее приоритетных направлений и ликвидных активов (например — потребительские и карточные кредиты, рассчетно-кассовое обслуживание населения и бизнеса) и на их основе создание нового банка, который потом и можно будет приватизировать.

«Мое видение – банк должен быть реорганизован, «живая часть» отделена от токсичных активов. «Приват» должен сосредоточиться на ритейле (работа с услугами населению — Прим.Ред.). Приватизация желательна в течение 1-2 лет. Именно частный инвестор может сосредоточиться на его развитии, поскольку государство не имеет ни политической воли, ни способности взять на себя ответственность за судьбу банка», — полагает Виктория Страхова.