Два года Зеленского: как справляется президент со своими обещаниями

Два года назад, 21 апреля 2019-го, Владимир Зеленский победил во втором туре президентских выборов. Набрал 73,22% голосов избирателей. За Петра Порошенко проголосовали 24,45%.

Через месяц Зеленский принес присягу президента. 20 мая 2019-го произнес речь в Верховной Раде, где объявил свои приоритеты на пять лет. Призвал украинцев на планете вернуться домой и “строить новую, сильную и успешную Украину”. Заверил, что для мира “готов терять свою популярность, свои рейтинги и ю.. должность”. Вызовом назвал “возвращение утраченных территорий”.

Среди бед украинцев тогда выделил “шокирующие тарифы, унизительные зарплаты и пенсии, болезненные цены, несуществующие рабочие места”. А также “мифические украинские дороги, которые строятся и ремонтируются только в чьем-то бурном воображении”. Раскритиковал правительство тогдашнего премьера Владимира Гройсмана: “И я не понимаю наше правительство, которое только разводит руками и говорит: мы ничего не можем сделать. Неправда. Вы можете”. Пообещал построить страну других возможностей, где “все равны перед законом, где есть честные и прозрачные правила игры”. Сказал, что сделает все, чтобы “украинцы больше не плакали”.

Gazeta.ua спросила у экспертов, как продвигаются президентские инициативы.

Василий Воскобойник, президент Всеукраинской ассоциации компаний международного трудоустройства:

Можно приветствовать попытки президента Зеленского и украинского правительства вернуть наших трудовых мигрантов домой. Но в нынешних реалиях решить эту задачу невозможно. На примере многих стран, для которых проблема трудовой миграции сейчас очень актуальна, видим, что там разрабатывают многолетние программы, применяют стратегии на 10-15 лет. У нас ничего такого нет, потому что каждое новое правительство имеет свое видение проблемы трудовой миграции и не может за несколько лет ничего сделать. Кроме того, пока украинская экономика не достигнет уровня, близкого к своим соседям по Евросоюзу, вернуть людей будет очень трудно. Но это не значит, что не надо пытаться. Нужно защищать украинцев за рубежом, поощрять открывать бизнес в Украине.

Геннадий Друзенко, юрист:

Ни на один шаг не приблизились к возвращению утраченных территорий. После нынешнего обострения очевидно, что вопрос снят всерьез и надолго. Действия президента и его команды непоследовательны. Сначала, как и обещал, Зеленский попытался посмотреть Путину в глаза, встретился с ним. В России была четко сформирована позиция, на каких условиях они готовы вернуть нам Донбасс. Она, к сожалению, закреплена в Минских соглашениях. А позиция Зеленского менялась и в конце пришла к выводу, который был известен еще в момент его инаугурации: воплощение Минских соглашений – выборы, а потом границу – смерти подобно.

Президент упустил два года на активные реформы, в частности в оборонном секторе. Последнее обострение показало – противопоставить российской военной машине нам нечего. А наши партнеры точно не будут воевать за нас. Большим успехом Зеленского будет, если Украина останется в нынешних границах. Ни одного реалистичного плана возвращения хотя бы какого-то клочка нашей земли я не слышал. Состояние Вооруженных сил и спецслужб говорит, что мы не готовы к таким задачам. А взять на российских условиях – это вшить раковую опухоль обратно в тело. Поэтому вариантов не вижу.

Владимир Дубровский, экономист:

Зарплаты и пенсии продолжали расти. Здесь не произошло ни прорыва, ни катастрофы. Рост был приторможен из-за эпидемии коронавируса. Если зарплаты и пенсии будут расти без роста производительности экономики, это приведет к кризису – экономика не сможет выдержать такие выплаты.

К уменьшению или росту тарифов Зеленский не имел отношения. Цены на мировом рынке сначала упали, потом выросли. Согласно двигались цены и на потребительском рынке. Когда упали, президент это приписал себе. Когда выросли – обвинили его. Государственные органы приложились к тому, что позволили увеличить тариф на транспортировку газа. Надеюсь, у власти есть инстинкт самосохранения, и она это решит.

С дорогами прогресс. Но со своими “но”. Строительство дорог во всем мире считается очень коррупционной отраслью. В Украине даже больше, чем в западных странах. Возможно, лучшее, что дороги строят с коррупцией, чем их строили бы вообще. Но зашли слишком далеко, когда распределили туда деньги с Covid-фонда.

Леонид Швец, политический обозреватель:

Конечно, мы бы хотели, чтобы он все сказанное сделал и имел успехи. Даже если поверить, что он действительно всего этого хочет, возникает вопрос, он способен это делать? Ибо один в поле не воин. Команды, которая ему помогала и стояла на тех же принципах, меняла качество политики, мы не видим. Ожидаем от него того, что украинцы и политики не смогли сделать за четверть века. Приходит человек с амплуа комика, героя-любовника и должен убрать все то, что насрали за столько лет. Так не бывает. Но поскольку он на себя взял ответственность за страну, то он полностью ответственен за все, что в ней происходит. В том числе за то, что не смог переломить. То, как сейчас справляется, вызывает уважение. Понимая, что это человек посторонний. Например, сейчас кризисная ситуация с Россией. Он в короткий срок смог организовать внешнюю поддержку. Или это его личная заслуга, или заслуга западных партнеров – это уже другое дело.

На этом этапе Зеленского наибольшим стимулом и инициатором движения в сторону создания общих правил игры является не президент, не “Слуга народа”, не парламент, экспертные группы. Постоянно действующим есть пинком наши западные партнеры.

Виктор Бобыренко, политолог:

Много украинцев до сих пор плачут. У кого есть чувство юмора, тем удается улыбаться. Очень дорого стоит Украине обучение Зеленского. За следующие три года должен понять, что с Россией можно говорить только с позиции силы, опираясь на свой народ. Должен перестать дружить с олигархами. И не только с Коломойским, но и с Ахметовым и Пинчуком. Надо отстранить их от власти. Также реанимировать судебную и правоохранительную систему. Давно пора отправить на пенсию министра Авакова. Но пока Зеленский опирается на олигархов, а не на гражданское общество.